Триумвиры разложили республику на лопатки и выбрали самые лакомые куски:
- Цезарь получил Галлию;
- Помпей – Испанию;
- Красс отхватил Сирию.
И понеслась…
Если соблюдать хронологию, то ко времени парфянского похода Цезарь уже пять лет как шуровал в Галлии, изрядно поуменьшив ее население. Помпей все больше считал себя супергероем и отцом отечества, ну а Красс…
Тот хотел войти в историю блестящим полководцем.
Марк Лициний собрал войско в семь легионов, четыре тысячи конницы и направился в Сирию. Проведем простой расчет: в легионе в среднем было 5 тысяч бойцов. Итого под началом Красса было примерно 40 000 человек. Примерно – потому что численность воинов в легионе постоянно гуляла, могло быть четыре тысячи, а могло быть и шесть, все зависело от обстоятельств. Так что возьмем цифру в 40 000 воинов.
Весьма неплохо – и с этой армадой Красс вторгся в Месопатамию.
Ты правильно подумал, то самое Междуречье, плодородный полумесяц и колыбель нашей цивилизации.
Располагается на большей части современного Ирака и Сирии. В то время это была часть Парфянской империи, могущественного соседа Рима и его постоянного противника. У них была перманентная война, то с горячей, то с холодной фазами. «Буферной зоной» служила Армения, которая попеременно «дружила» то с Римом, то с Парфией, а они сажали на ее престол своих царьков.
Но вернемся в Месопотамию. Там Марк захватил ряд городов, совершил несколько рейдов – двигался шустро и неожиданно для противника, поэтому смог добиться неплохих результатов. У нападающего (если он превосходит соперника по численности/выучке/вооружению), всегда есть преимущество, надо его лишь грамотно использовать. Пока Красс маршировал по Месопотамии все было нормально, а потом он решил вернуться в Сирию, на зимовку.
Говорят, это была его главная ошибка.
Противник получил время, подготовился к драке и на следующий год встретил Марка Лициния с совершенно другим настроением. Почему же Красс отступил на зимовку?
Он и должен был это сделать – как прикажете воевать без обеспечения войска провизией и фуражом? На мой взгляд, ошибка была не в этом, а в изначальной плохой подготовке похода. Если бы все сделали сразу, кто знает, чем бы закончился этот вояж…
Красс конечно поторопился: уж очень хотел славы и громких побед. А может думал взять с наскока и не рассчитал силы, ведь в Парфии в это время была в самом разгаре борьба за престол между наследниками Ородом и Митридатом. В обоих случаях римлянин поторопился.
И помчался на всех парах к своей погибели.
Когда Марк со своим войском снова объявился в Парфянской империи, у него все пошло наперекосяк. Сначала Ород проявил воинскую смекалку и напал на Армению – так Красс лишился своей опорной базы на Востоке и источника необходимых пополнений. Потом, когда Марк выбрал направление главного удара (зимнюю столицу парфянских владык – Селевкию), его кинул проводник, царь Эдессы Абгар.
Чутье он что ли потерял…
К Селевкии войско Красса двинулось самым корявым, неудобным и засушливым маршрутом. Обрати внимание, это на территории, где средняя температура была +38. В течение всего перехода римлян почем зря обстреливали конные лучники парфян и наносили нехилые потери. Наконец, озверев от жажды и постоянных потерь, Красс остановился у города Карры и решил дать бой.
Других вариантов не было: или бейся, или умри от парфянской стрелы с бронебойным наконечником, пущенной издалека.
Драться-то решил… а вот как это сделать, толком не подумал. У Красса была пехота (основа римского легиона) и конница. Уже меньше изначальных 40 000 человек, но все равно вполне себе неплохая армия. А у парфян было 10 000 конных лучников и тысяча тяжелой кавалерии. Остальные бойцы шуровали в Армении и оттягивали на себя все силы их царя.
Началась битва: парфяне наскакивали на легионеров, обстреливали и спокойно отходили. Пехотинцы не могли ничего сделать, а кавалерия тупила. Видя такое, Красс приказал своему сыну возглавить конников и атаковать вражеских лучников. Юный и горячий сынок бросился исполнять…
Парфяне сделали вид, что спешно отступают, молодой Красс помчался за ними. Все дальше и дальше отступая от основного войска. Внезапно враг помчался на них и буквально изрешетил стрелами безрассудных римлян.
Сыну Красса отрубили голову и насадили на копье.
Увидев такой «трофей», римляне приуныли, а Марк впал в апатию и потерял всякое желание сражаться. Его войско стало неорганизованно драпать в разные стороны, будто разом забыв про дисциплину и хваленый латинский порядок. Чтобы спастись, нужно было добраться до границы с Сирией, это удалось только квестору, Гаю Кассию Лонгину с 500 всадниками.
Остальное войско разбилось на небольшие группы и самостоятельно двинули в Сирию. Красса уже не слушали, да он и не пытался им помешать. Когда стало ясно, что дело швах, Марк Лициний все-таки встрепенулся: собрал четыре когорты из выживших бойцов и направился к горной гряде.
Шел быстро и уверенно. Почти успел спастись.
Парфяне настигли его вечером. Римский отряд остановился на ночевку у подножия гор и воины всю ночь давили на Красса, чтобы он согласился на переговоры. Он согласился, хоть и ни разу не доверял хитросделанным противникам.
По договоренности, два военачальника со свитой должны были встретиться на равном расстоянии от своих воинов и обсудить условия капитуляции. Но что-то пошло не так. То ли римляне вспылили, то ли парфяне сгоряча не разобрались – в общем началась заваруха, в которой перебили всех легионеров. Вместе с ними погиб и Марк Лициний Красс.
Ему отрубили голову, залили туда расплавленное золото, к которому он был так неравнодушен, и отправили царю Ороду.
Богатейший человек в Риме, триумвир и командир непобедимой армии – все это Крассу не помогло. Он сложил голову в жаркой пустыне, а римские походы в Парфию прекратились на долгие годы.